МОИ СТИХИ

Я не знаю, сколько стихов нужно написать для счастья. Думаю, что немного. Но я знаю, что я говорю только о том, в истинность чего я верю. И это хорошее лекарство против одиночества в толпе вокруг тебя...

2004

женское

Я — женщина. А значит, я горю 
как белая звезда сгорает в космосе… 
почти неравнодушна к сентябрю, 
рука времён прилежно гладит волосы — 
так, словно для визита к палачу 
нужна лишь жертва, я… пусть во все стороны 
летит моя душа — и я лечу, 
как падают на снег следы оборванных 
сгоревших проводов… звезда моя, 
я вряд ли заслужила возвращение 
из скользких закутков небытия 
в кармические силы дня рождения. 
И пусть это не музыка, не дым, 
а только снег на тонкой грани здания, 
я больше не смогу найти следы 
томительно-простого умирания. 

2003

дедушка?

Природа старика
так трогательна! Я
касаюсь его пальцев…
Трава не сожжена,
река течёт насквозь,
глаза глядят навстречу,
и нейролептик-вечер,
и облака-скитальцы,
и дедушка-мороз,
и пальцы…
пальцы…


август

Девятнадцать ещё исполнится,
и не только тебе. Я золотом
выводила лучи на улице —
мою несносную живопись! Летом
так трудно остановиться…
И что до потерянных рук,
наивно ласкающих вечер,
Я вся предана искрению
лиственниц августа…
Такова природа изгнания,
когда не находишь в близких
потерянных бликов… «Довольно!», —
сказала Я, отстраняя твои
шаловливые пальцы…


стебелёк

По полёту птиц следить погоду…
Не авгур Я, так — заблудший кролик,
наказанье новое не выбравший…
Мне цветами дали снились,
и ромашка так улыбчиво тянула лепестки!
Ну, как гадать? Я смерти ради
её б перешагнула! Да и как
читать молитву? В этом хоре
голосок такой певучий есть,
один-один, тонёхонький такой…
голосок… бездумных песен не пою,
монашьих риз мешает белена,
да что ж такое, в самом деле!
Любовь моя наивная нежна…
Ах, нет. И вечер близко так.
И мама, мама: «Где ты, моя крошка? 
Пора домой!»… Я опущу глаза…
Прости меня, мой бедный стебелёк,
Я и тебя люблю…
Немножко…


nach dem Norden

Как скучаю по лету, по лету Я —
несознательно несогретая!
Истончённо гляжу, сероокая —
ах, дурёха я, лежебока Я!
Мне с долгами бы лишь расплатиться, и 
к странам тёплым отправиться с птицами,
но Я еду… и вряд ли доеду Я,
летним поездом к Северу следуя…


ты — сон мой…

Мы зажигали игрушечные звёзды
на пряно-лиловом небе,
мы ничего не избегли,
да и не шли ни к чему…
Утренний кофе. Я — невозможна.
Возвращение к снам
даётся труднее дороги к тебе.
Мы увидимся снова,
ровно в полночь.
Готовь часы,
Я уже открыла окно…


расставание (для sachette)

Я не вынесу расставаний
вместо встречи, которой нет…
Как тебе Перуджа, Сашетт?
Если разум — такая сила,
мы уходим от воспоминаний?
Разве их становится меньше?
Я и так уже загрустила
от условности величин,
от коварства бездарных мужчин
и таких же бессмысленных женщин…


витраж (шутка)

Витраж-решёточка,
Я-идиоточка,
Любимый-гадина,
Вся жизнь обкрадена…


письмо в Кветту

…Здравствуй, милый. Не пишешь… а всё же: ну, как же ты там?
Как тебе колорит пакистанской причудливой Кветты?
Как хочу получить хоть привет, хоть намёк с дальних стран,
привыкая к любви на другой стороне континента.

Я отчаялась, милый. Иначе не стала бы так,
да и писем к тебе было б меньше в стихах… просто — меньше…
Я ищу утешенье в словах и чужих голосах,
приобщаясь к тебе через светлое таинство речи.

И, скрывая любовь между строк, я решила: возможно, судьбе
было слишком вольготно… а ты и ушёл восвояси…
Я пришла в ЦДЛ, чтоб услышать стихи о тебе,
но с тоской поняла, что опять этот поиск напрасен.

Переполненный дом не вмещал ни кружки, ни круги,
но пытался любой притворяться хотя бы поэтом —
и, в итоге, всегда был не лучше иль хуже других,
продавая себя клиентуре за ту же монету.

Алкоголик-директор театра звал в гости (куда???),
в зале блеяли в рупор — призывно и рвотно…
Я ждала — уж не помню чего, и бесились стада
возбуждённых любовью к себе престарелых животных.

Как всегда, чтоб случилось хоть что-то, ждала до конца:
и когда стало ясно, что сердцу уже не согреться, 
я собралась уже уходить, но внезапно с крыльца
появился… нет, ты не поверишь… поэт Вознесенский!

Он почти не смотрел на собой потревоженный сброд,
но внезапно мне стало всё ясно… я знала и раньше…
понимаешь, любовь для него — как кредитный учёт…
не уйти, не уйти никуда от разврата и фальши… 

Парадокс: от отсутствия денег лишь выше в цене
неудачники (даже тот самый директор театра)
Вознесенский — никто. Без профессии он на коне
лишь тогда, когда нужен дешёвый поставщик пи-ара.

Я ушла… под конец, проходя по крыльцу,
на себе ощущала какие-то пьяные руки…
я хотела стихов — но теперь и они не спасут…
я живу лишь тобой — но вокруг лишь подонки и суки…

…Я отчаялась, милый. Упущен мой шанс на апрель.
Я в своём Подмосковье не жду ни чудес, ни привета…
я не плачу, родной… просто я так хотела б к тебе…
на то самое кладбище Кветты, немыслимой Кветты…


твари

У бога убогих нету,
кто надо — в центре экрана…
богатым — свои секреты,
а нищим — своя нирвана…
я вновь собираю силы,
былые товарищи — твари…
на небе бессмысленно-синем
тупое тамишевари…

(с) Ganeshi